ВСЕ АВТОРЫ ПРОЕКТА «70» →

 

* * *

Возил по местечку тележку с пивом
Дедушка мой, торгуя вразлив.
Глядел на мальцов своих глазом тоскливым –
Бумагу марают, свечу запалив.
Горькое пиво – пенная грива –
В кусты откатились пробитые бочки.
Громили, куражились – это не диво,
А диво, что сын свои складные строчки
Читал нараспев – и за это в погром
Попал самый чёрный – и жизнь кверху дном.

Мой беженец-дед в путь отправился дальний,
Дремал под картузом на лавке вокзальной,
О сыне не знал, лишь в бреду его звал,
Когда прикатил на последний вокзал.
Горькое пиво – белая грива –
Остался он в строчке несуетливой,
Да на портрете у сына другого.
Переселился в рисунок и слово.
С лавки вокзальной – на полку музея –
Деду не снилась такая затея,
Деду не снился такой оборот:
Мазила – один, а другой – рифмоплёт.

1984

ПЕСНЯ О КАНТОРЕ

Службу вёл этот кантор
в городке Молодечно,
а, вернее, в местечке,
что на речку глядит.
Говорят, этот кантор
пел псалмы так сердечно,
как в года стародавние
юный Давид.

Говорят, песни кантора
слышали в гетто,
то ли заупокойную,
то ль за здравье псалом.
Но какая мелодия
замерла, недопета,
было некому, некому
вспомнить потом.

Только бабка моя
не забыла о канторе
и на Малую Бронную
спешила со мной.
Не грозили подмостки
бессудными карами,
не сулили тот гибельный
сорок восьмой.

Там на сцене московской
пели песни на идише.
Там за месяц в партер
раскупали места.

Обезумевший Лир
заклинал силы высшие,
но спасти не сумел
ни себя, ни шута.

А теперь в синагоге,
где кантор-бельканто,
где поют на библейском
живом языке,
кто услышит,
как звал к покаянию кантор
в городке Молодечно
на Уша-реке?

ДЕНЬ ПАМЯТИ
Небо – в нестынущей ровной золе,
Полустолетней иль вековой.
Замер прохожий на костыле,
Слышать сирену ему не впервой.
Школьники
xxxxxxxxxxxxxв белых футболках застыли,
Нехотя встали автомобили.
Лишь ошарашенно мечется птица,
Да над газоном фонтанчик струится,
Будто бы землю оплакивать нанят.
В эти мгновения,
xxxxxxxxxxxxxxxxxв день поминанья
На потерявшемся перекрестке,
Где дремлет дед мой в газетном киоске,
Снова убили меня…

 

ЕЛЕНА АКСЕЛЬРОД – поэтесса и переводчик. Член Союза писателей СССР с 1968 года. Лауреат премии Союза русскоязычных писателей Израиля за лучшую поэтическую книгу года на русском языке (1995 год), член международного ПЕН-клуба.
Дочь художника Меера Аксельрода и писательницы Ревекки Рубиной, племянница репрессированного и расстрелянного еврейского поэта, писавшего на идише, Зелика Аксельрода. Окончила литературный факультет МГПИ в 1954 году. Дебютировала 1955 году как переводчик, a в 1961 году как автор книг для детей. Автор восьми поэтических сборников, книг для детей, книги-альбома об отце, книги воспоминаний «Двор на Баррикадной». Переводила поэзию и прозу с идиша, иврита, немецкого, английского, норвежского, датского, румынского и др. языков. В СССР могла печататься в основном как детский поэт и переводчик, но перепадали и заказы на переводы «взрослых» поэтов — так и составилась своеобразная антология самых неожиданных авторов.
С 1991 года живёт в Израиле, в Маале Адумим, недалеко от Иерусалима. Успешно печатается и в США, и в России.  Издала в Москве книгу воспоминаний и писем «Двор на Баррикадной» (2008 год).

Живет в Израиле